Печальная «баллада» о клоунаx

Образ клоуна в искусстве я нахожу одним из самых глубоких, трагичных и драматичных… меня он завораживает и вызывает эмпатию на каком-то подсознательном уровне. И, если честно, даже после просмотра «Джокера», в котором гениально создан самый реалистичный, самый мрачный психо-физический театральный портрет комиксового персонажа, я по-прежнему считаю, что в кинематографе никто и никогда не переплюнет образы двух клоунов: белого Хавьера и рыжего Серхио из фильма испанца Алекса де Иглесиа «Печальная баллада для трубы». Там малоизвестный актёр Карлос Аресес так ошеломительно соскальзывает на территорию безумия и психопатии, что стынет кровь и леденеют пальцы… 

И поскольку обсуждение недавней премьеры в самом разгаре, я невольно начала проводить сравнительную характеристику этих двух картин, чтобы проанализировать почему «Джокер» не является шедевром или новой планкой в кинематографе при очевидном отсутствии слабых в нем составляющих. 

Я прочла десятки рецензий и отзывов на самый ожидаемый в прокате 2019 года фильм и солидарна с большинством восторженных оценок, если только они не ограничиваются месседжем: «Феникс – Бог! Все Оскары отдайте «Джокеру»!»

Да: игра Феникса — это высший пилотаж! Но разве были сомнения? Да: цвет, картинка, настроение, атмосфера фильма усиливают и поднимают существование главного героя в кадре до запредельного уровня, внушая одновременно экстатический ужас и эстетическое наслаждение. Да: сама история-биография Джокера цепляет за живое, и зритель невольно переходит на темную сторону, становится союзником персонажа, которому больше нечего терять… Да: периодически ловишь себя на мысли, что тебе откровенно неловко и неуютно быть свидетелем такого логичного «перерождения»: из загнанного в угол унижениями и глобальной несправедливостью человека в монстра-психопата-убийцу, и, при этом, признаться самому себе, что будто загипнотизирован и прикован к экрану в диком и нервном возбуждении… словно в тебе самом со дна всплывает муть и осадок… И тут, конечно, многие пугаются и кричат о дурном влиянии на общество, которому нужно показывать лишь позитивное и светлое кино для улучшения кармы. И здесь, на мой взгляд, кроется самое большое заблуждение: ибо

на территории искусства не может существовать никаких табу! Весь негатив, сублимированный в творчество, становится тем необходимым выплеском коллективной энергии, которая значительно снижает потребность людей творить зло в реальном мире. Подавленный гнев и жажда возмездия общества в целом находит свой выход на большом экране.

И после того, как я увидела выдержку из разгромной критической заметки в TIME: «Феникс так отчаянно напрягается, что хочется пожертвовать ему денег. Но вина за агрессивную мерзость его работы лежит и на режиссере, который хочет, чтобы его фильм посчитали попыткой разговора о бессодержательности нашей культуры, но сама лента таковой и является. (1/5)», — мне стало принципиально ответить на вопрос: почему «Джокер», при всех его неоспоримых достоинствах, не вызывает такой катарсис, как вышеупомянутая «Печальная баллада для трубы». 

Прежде всего, потому, что в «Балладе» напрочь отсутствует инерция зрительского ожидания, нет ни капли предсказуемости сюжетного развития и, признаться, этот фильм в моей жизни по-прежнему стоит на первом месте, если говорить о градусе саспенса и накале пережитых вместе с ним и благодаря ему эмоций. «Баллада» даёт фору «Джокеру» еще и в плане прописанного бекграунда, который раскрывает персонажа объемнее и полноценнее! Речь о гармоничном раскрытии героя в предлагаемых обстоятельствах. Действие баллады происходит в 1937 году в Испании, во время Гражданской войны и затем переносится в 1973 год, в самый конец правления диктатора Франко. И весь этот реальный исторический контекст выкристаллизовывает персонажей, которые в своих клоунских костюмах и гримах вынуждены сойти с ума от столкновения двух миров: жестокого настоящего и отчасти фантазийного циркового мира, где люди обычно уходят от реальности в иллюзию…  Мир рушится, стонет, страдает и больше нельзя спрятаться в кольцо цирковой арены и продолжить шоу в свете софитов. Эти герои проживают свои трагедии гротескно, на разрыв  аорты, несколько сюрреально, превращаясь в итоге в метафору, символ, возвышаются до поэзии!

А в «Джокере» возникает несогласованность между комиксовым бекграундом и героем, который в формате массивного моноспектакля показывает все этапы прохождения из состояния жертвы и неудачника до маньяка-убийцы. Все эти страйки мусорщиков и акции протеста негодующего народа, хоть и имеют исторические или кино-отсылки, но утрированы до карикатурности и сведены к нарочитому обобщению. И все остальные персонажи в фильме плоские, одномерные, шаблонные, нарисованные одной краской, — и в этом конфликт восприятия.

Именно народ здесь является главным врагом и антагонистом, что читается как примитивный и нарочитый приём, как морализаторский акцент. Вот почему сцена, где Джокер совершает первое убийство в метро «вышибает мозг» в десять раз меньше, чем сцена из «Баллады», где  клоуна в самом начале фильма прерывают прямо во время спектакля, а его самого призывают в силы народного ополчения. В своем костюме и гриме, с мачете в руках, он идёт в бой против солдат национальной гвардии и убивает целый взвод…. Невыносимо мощный пролог фильма.

А если сравнивать экранных предшественников «Джокера», то Николсон завораживал и пугал лично меня убедительнее, потому что его Зло было ни чем не обусловлено, не контролируемо и необъяснимо. Просто Зло без дешифровки, в чистом виде, сошедшее со страниц комикса… «Джокер» Леджера был откровением и новым словом, потому что именно от Леджера никто не ожидал такого диаметрально противоположного его привычному образу «перевоплощения», — в этом была и боль, и роковая мистика, и демоническая сущность, выпущенная на свободу. Этот образ превратил Хита в легенду, окутав его саваном несправедливо преждевременной утраты. А совершенство актерской техники у Феникса, хоть и воспринимается с заслуженным восторгом, но не становится вехой ни в его фильмографии, ни глобально в истории кино. 

Стало быть, секрет большого успеха в мировом прокате наряду с негативной критикой профессионалов можно объяснить тем, что массовому зрителю, который преимущественно привык к незатейливому и бессодержательному кино ради спецэффектов и «под поп-корн» в репертуарах кинотеатров, наконец предлагают нечто покрепче и трушнее! (Хотя, если уж и говорить о примерах натуралистичного насилия и кровавых расправ на большом экране, то тот же Чхан Ук-Пак со своим «Олдбоем» был бескомпромиссно смелее и безумнее… и при мне почти все зрители в негодовании покидали зал, оставляя в креслах лишь самых закаленных кино-ценителей)

Но если «Джокер» Тодда Филлипса апеллирует к тем, кто не слишком искушен, то трюк удался: такому зрителю придется отпустить себя на территорию эмоционального чувствования с цепи и позволить произведению, со всем его беспросветным мраком и изощренной пыткой над сознанием, вывести вас из комы очерствения, в которой мы все так или иначе пребываем…

и возможно, только такое кино, которое, по сути, является продуктом масс-культуры создано и работает по всем законам нишевого «кино не для всех» , —  удосужится пробудить в большинстве способность воспринимать окружающую действительность немного в ином ракурсе. И это тоже большое достижение.